«Я не хочу жить в этой стране, я ваще не хочу жить»

Полный эмоций текст появился в недрах социальной сети «ВКонтанкте». Мария Чернова, чей четырехлетний сын погиб во время крушения теплохода «Булгария» 10 июля, потеряла веру в людей и страну. «Шум» публикует «правду жизни», о которой невозможно молчать.

Мой сын погиб на борту «Булгарии». Я несколько часов была в речном порту. Мне очень херово. Дорогие люди, психологи окажите мне помощь, по телефону, на стене, в личке, как угодно. Я не хочу есть, спать, я не хочу думать, я не хочу так жить, жить без моего солнышка, которому сегодня исполнилось бы 5 лет.

Я расскажу всю правду о трагедии в Казане. Теперь крепитесь Вы и слушайте. Сейчас все как в кино, и оно никак не закончится

Я уже приняла смерть сына как рок, судьбу. Но то, что творилось в Казане просто непостижимо, мне теперь жить в этой стране не хочется. Я чувствую себя униженной.

По телевизору все врут. Теперь я никому не верю. Психологов нет - это федералы надевшие значок-вилочку. У них одна работа - забота о порядке, они делают все, чтобы паники не было, им наплевать на людей.

Они, зная, что выживших больше нет, вселяют надежду, говорят о чуде и заставляют людей надеяться, и люди верят и ждут чуда. И все это чтобы паники не было.

Все сволочи и суки.

Еще ни один российский канал не сказал, что из экипажа выжило 23 человека, а погибло всего 12. А из пассажиров выжило 54, а погибло 100. Чувствуете соотношение. А знаете почему среди погибших в основном женщины и дети? Потому что мужики отпихивали от больших спасательных плотов женщин! А маленькие плоты были все в дырах и их затыкали пальцами. Когда прибыли спасатели им было по грудь вода, и это в плотах!

В воскресенье в речном порту не было ни штаба, никого, прохождение через карету скорой помощи выжившими было чистой формальностью.

В понедельник родственники погибших были на опознании. Нас разместили в центре ядерной медицины, там онкологию облучают. А рядом находится судмедэкспертиза, куда и привозят тела. Их перевозят на рефрижераторах с мясокомбината. Потом вскрывают, фотографируют и показывают родственникам. В морге тела лежат друг на друге.

В час или два часа во вторник приехал премьер-министр Татарстана на встречу с родственниками. На вопрос будут ли вскрывать детей, ответил по-татарски. Я переспросила, он еще даже возмутился и сказал: «Сделаем все, что в наших силах». Поняла, что дело нужно брать в свои руки.

С утра я стала обращаться к следователям по поводу заявления об отказе от вскрытия. Они ответили, что не знают, как писать заявление. Я долго ходила от следака до главврача и начальника морга, и они мне прямым текстом заявляли, что не знают как писать заявление. И что возбуждено следствие, поэтому все должны быть вскрыты. Позвольте, а как же отказ от медицинского вмешательства, а как же добровольная госпитализация, а как же мои права?!

Я встретила свою преподавательницу и вместе с ней мы сочинили заявление в произвольной форме.

«Я отказываюсь от вскрытия по своим внутренним убеждениям, так как я мать и считаю, что моему ребенку это не нужно, а следствию это никак не помешает». Заявление я отдала некто Новикову (главному следаку). Он посмотрел и сказал, что когда будут поступать трупы детей, он рассмотрит мое заявление, а пока он не может его принять и убедил меня, что фотографируют они еще целых.

Когда я опознала своего сына, то сразу же помчалась к следователю, чтобы он прошел со мной и сказал, кому надо чтобы не делали вскрытия. Видимо, этого он не ожидал, что я так оперативно сработаю. Его слова: «Как? Кто вам дал фотографии? Я вам ничего не обещал». В его глазах был ужас. Поняв, что сын еще не вскрыт, и что они даже и не думали мое заявление рассматривать и есть время, я пошла к следователю для подтверждения опознания, а затем опознания трупа. С этого момента началась игра не по правилам всякой морали.

Следователь специально стал тянуть время. После всех дознавателей ит.д. Новиков сказал, что сейчас уже вскрыли и все поздно, а следак ваще пропал. Потом через 20 минут вышел и сказал, что сейчас приступят к вскрытию. В итоге после опознавания фото я увидела тело только через час, вскрытое. На мои вопросы: Чей это сын мой или государственный? они молчали. Я оказалась бессильна против системы. Права человека ничего не значат в нашей стране, главное следствие, чья-то задница и т.д.

Я знаю, что там не вскрывали блатных татар, а мой кроха просто закрыл пробел в их протоколе. И мне противно после этого. Люди мне предложили судиться со следователем, которому я отдала заявление, я нашла это словосочетание несочетаемым.

Мне было смешно: какой марафет они приводили перед ТВ и правительством. Они бегом-бегом выкладывали брусчатку, зарывали фонарь и тут же его красили, обрубили нижние ветки с берез, подметали асфальт и измеряли давление всем подряд на камеру. По телеку говорят, что родственникам предоставляют питание, ночлег и медикаменты.

Медикаменты: глицин, валерьянка и act? Но выписывают рецепты на афобазол за 230 р. Питание: пирожки холодные в мухах и один раз гречка с подливой, чай бесплатно, кофе платно. Ночлег: одеяло.